Стучало, скрипело, выло и корежило. По зданию беспрепятственно гулял сквозняк, заставляя еще более напряженно прислушиваться и сильнее кутаться в короткую кожаную куртку. Кто бы знал, что мне так с первым же местом повезет. Даже погода и та благоволила: по земле стелился густой туман, существенно сокращая видимость, сопровождался он холодным ветром и посеревшим небом. Тут и последний скептик решит, что попал в самый натуральный фильм ужасов, и по сюжету скоро будет съеден. Или расчленен. Или повешен на стену в неестественной позе. Или станет проклятым зомби, сожравшим собственный мозг с голодухи. В общем, воображение мое рисовало самые радужные перспективы, а адреналин в крови так и бурлил, так и бурлил, рискуя вылиться во что-то нецелесообразное. Ох, жопа моя ненаглядная, жаждущая приключений, что ж ты согласилась то на это сомнительное мероприятие? Ах да, о чем я, ты же жопа.
Так, стоп. Надо успокоиться. Давай, Ше, вспомни что-нибудь ненапряжное. Сигнал мозгу был подан, переварен, после чего обернулся следующим:
— She is D. delirious , she is I. incredible, she is S. superficial , she is C. complicated, she is O. oh, oh — пропела я хриплым и чуть дрожащим голосом. Действительно, вдруг призраки примут меня за свою и не будут нападать, конечно, почему бы и не напугать себя еще больше. Весь шарм песни свела к абсолютному нулю, прям сама себя в этот миг ненавижу. Ладно, не вышло с песней, сосредоточимся на фотографии.
Прошла еще немного вперед и с опаской поднялась по лестнице. Та выдержала испытание неплохо, доставив меня к пункту назначения — второму этажу. Не доверяя особенно здешнему полу, аккуратно пошаркала вглубь, на ходу бессистемно делая фотографии. Некстати вспомнилось, что когда-то это место было больницей, хорошо не психиатрической, а то не выдержало бы мое впечатлительное сердечко. Но вроде ничего, начинаю привыкать, даже не такие смазанные кадры стали получаться. С этими мыслями глубоко вдохнула и выдохнула, помня о пользе дыхательных упражнений, приобрела менее напуганный вид (ну, предположительно) и обратила все свое внимание на фотоаппарат. Надо будет осмотреть и запечатлеть как можно больше комнат, чтобы потом было проще распределить декорации и актеров. Таким образом пробродила минут десять, несколько раз отшатываясь от зеркал и шатающихся на ветру дверей, и, в целом, все было нормально.
А потом внезапно громыхнул жутчайший скрип, и шаги гулкие по всем помещениям разнесло. Я как заору, матом благим саму себя обкладываю, отшатываюсь, пройдя буквально шажочек, оступаюсь о маленький, да удаленький камушек, падаю на четвереньки, слышу неясный шорох и валюсь вместе с полом, не успев толком сообразить ничего. Пыль везде, боль везде, не могу нормально в себя прийти, так что даже не слышу ничего и, конечно, не вижу, глаза то зажмурены. Вою и скулю, ногу как прострелило, все остальное тело, видать, тоже пострадало, но не настолько. Бессистемно шаркаю руками и опять ору то, чего мама бы мне никогда не простила.
— Да блядь, если выживу в этот раз, стану паинькой и уйду в монахини! Аррр, боль, что делать то в таких ситуациях? Не паникуйте! Не паникуйте! Все что помню и то не могу. Что ж я не дохну то? — я когда волнуюсь, довольно разговорчива. И это даже не вспомнила пока, что упала то потому, что кто-то здесь есть. А как вспомню.. Ох, лучше об этом не думать.
пы.сы. если что можете описывать мои действия, просто исходите из того, что напуганная истеричка с,:
